В 1909-1910 гг. в Санкт-Петербурге бушевала эпидемия холеры. Столыпинское правительство издало закон о принудительном оздоровлении Петербурга, и хотя после пика в 1910 году заболеваемость пошла на спад, вспышки случались довольно часто, из-за чего период с 1907 по 1925 гг. считается шестой холерной пандемией. В это же время в городе случались всплески заболеваний возвратным тифом.
Подобной обстановке способствовало не только низкое качество питьевой воды в городе, но и достаточно высокая плотность населения. В 1910 году в Петербурге проживало более полутора миллионов человек, а к началу Первой мировой войны количество жителей превысило 2 миллиона, делая Санкт-Петербург третьим по численности городом Европы (после Лондона и Парижа). Из схемы, подготовленной Захарием Григорьевичем Френкелем, видно, что в самом густонаселенном участке города – Спасском III – на каждого жителя приходилось не больше 10,47 квадратных метров (квадратная сажень равнялась примерно 4,55 квадратным метрам). А в самых малонаселенных районах, расположенных на окраинах, на жителя могло приходиться более 182 квадратных метров.
За санитарным состоянием имперской столицы следила, в том числе, городская санитарная комиссия, в которую входил упомянутый З.Г. Френкель – врач, выдающийся гигиенист, геронтолог, статистик, демограф, действительный член Академии медицинских наук СССР, заслуженный деятель науки РСФСР, профессор, организатор здравоохранения и общественный деятель России. Очевидно, план является приложением к одному из выпусков обзоров деятельности санитарной комиссии, выходивших под редакцией Захария Григорьевича. По мнению Френкеля, регулярная публикация сведений о работе городской санитарной комиссии «делало все виды деятельности всех санитарных служб доступными общественному контролю и взаимной критике, приучало и городских санитарных врачей к критической оценке своей работы и к постоянной проверке правильности и обоснованности поставленных перед ними задач и планов, т. е. вело к первым шагам перехода от бюрократически-чиновничьего отношения к санитарному надзору — к общественному санитарному строительству».
Захарий Григорьевич прожил 100 лет и 8 месяцев, застав ключевые и наиболее тяжелые эпизоды отечественной истории: от революционных событий начала ХХ века, Первой мировой войны, до Великой Отечественной войны, во время которой он оставался в блокадном Ленинграде и продолжал трудиться и бороться за здоровье и долголетие людей.
Френкель был незаурядным человеком. Достаточно сказать, что на протяжении всей своей жизни он занимал довольно активную политическую позицию. Еще будучи гимназистом он организовал кружок по изучению запрещенных трудов таких мыслителей, как Писарев и Чернышевский. В университетские годы он участвовал в студенческих сходках и состоял в марксистском кружке. Во взрослом возрасте был членом партии кадетов с момента ее создания, депутатом Государственной думы I созыва (от Костромской губернии), а после ее разгона подписал Выборгское воззвание, за что был осужден и 4 месяца просидел в одиночной камере Костромской тюрьмы.
Кипучий политический активизм Захария Григорьевича, его правдолюбие и преданность делу часто доставляли ему неприятности. Он несколько раз сидел в тюрьме, был признан «неблагонадежным» и после Октябрьской революции, когда он полностью отдался научной и преподавательской деятельности, не смог избежать репрессий 1938-1939 гг.
Тем не менее, Захарий Григорьевич Френкель внес значительный вклад в развитие земского врачебного санитарного дела, а также в развитие общественной медицины, социальной гигиены и основ городского благоустройства. Обо всем этом вы сможете узнать, посетив пространство Военно-санитарного музея, который входит в состав постоянной экспозиции Военно-медицинского музея.
