Хирургические операции стали частью сюжета многих литературных произведений и в нашей стране, и за рубежом. Одна из них – операция трахеотомии. Сейчас эта операция, заключающаяся в рассечении передней стенки трахеи с целью ликвидации острой асфиксии (удушья), оценивается как рутинная. Считается, что каждый врач должен уметь делать её, причём не только с помощью специального набора инструментов, но и любым подходящим острым предметом в случае крайней необходимости.

Трахеотомия – первый этап более сложной операции – трахеостомии, когда при острой непроходимости дыхательных путей в трахею вставляется канюля или специальная трубка, обеспечивающая поступления кислорода в организм. Первые упоминания о подобных операциях встречаются в древнеиндийской медицинской литературе примерно в 2000 году до н. э. Интубацию трахеи практиковали и в Древнем Египте, и в Древней Греции, где её описал отец медицины – Гиппократ.

Арабский врач Авиценна впервые применял «канюлю из золота и серебра» при рассечении трахеи. Во времена Средневековья трахеотомия была забыта и не использовалась в медицинской практике, пока выдающийся анатом А. Везалий не ввёл тростник в трахею умирающего животного с целью поддержания вентиляции лёгких.

Первая документальная попытка проведения трахеотомии у человека относится к 1546 году, и была проделана итальянским врачом Антонио Брасавола. Постепенно врачи всё чаще начинают практиковать рассечение трахеи в случаях острого удушья. Однако работа практиков была непредсказуемой и часто являлась объектом критики.

В 1869 году немецкий врач Тренделенбург разработал первую трахеостомическую трубку, а в конце 19 века немецкий хирург Ф. Кун сконструировал металлическую трубку – «стальное горло», ставшее героем одного из произведений русской литературы. М.А. Булгаков так описывает трахеотомию в рассказе «Стальное горло» из цикла «Записки юного врача»:

"Мы остались одни в операционной. Персонал, я и Лидка — девочка. Она, голенькая, сидела на столе и беззвучно плакала. Ее повалили на стол, прижали, горло ее вымыли, смазали йодом, и я взял нож; при этом подумал: «Что я делаю?». Было очень тихо в операционной. Я взял нож и провел вертикально черту по пухлому белому горлу. Не выступило ни одной капли крови. Я второй раз провел ножом по белой полоске, которая выступила меж раздавшейся кожей. Опять ни кровинки. Медленно, стараясь вспомнить какие-то рисунки в атласах, я стал при помощи тупого зонда разделять тоненькие ткани. И тогда внизу раны откуда-то хлынула темная кровь, и мгновенно залила всю рану, и потекла по шее. Фельдшер тампонами стал вытирать ее, но она не унималась.

Вспоминая все, что я видел в университете, я пинцетами стал зажимать края раны, но ничего не выходило... В злобном отчаянии я сунул пинцет наобум, куда-то близ раны, защелкнул его, и кровь тотчас же перестала течь. Рану мы отсосали комками марли, она предстала предо мной чистой и абсолютно непонятной. Никакого дыхательного горла нигде не было. Ни на какой рисунок не походила моя рана. Еще прошло минуты две-три, во время которых я совершенно механически и бестолково ковырял в ране то ножом, то зондом, ища дыхательное горло... Я снова поднял нож и бессмысленно, глубоко и резко полоснул Лидку. Ткани разъехались, и неожиданно передо мной оказалось дыхательное горло.

— Крючки! — сипло бросил я.

Фельдшер подал их. Я вонзил один крючок с одной стороны, другой — с другой и один из них передал фельдшеру… Я вколол нож в горло, затем серебряную трубку вложил в него. Она ловко вскользнула, но Лидка осталась недвижимой. Воздух не вошел к ней в горло, как это нужно было... вдруг Лидка дико содрогнулась, фонтаном выкинула дрянные сгустки сквозь трубку, и воздух со свистом вошел к ней в горло; потом девочка задышала и стала реветь».

Вполне возможно, что и герой Булгакова, и сам Михаил Афанасьевич при операции использовал набор, подобный хранящемуся в фондах Военно-медицинского музея. Он включал в себя волосяной ёршик, желобоватый зонд с лигатурной иглой, пуговчатые ножницы, острые крючки 4-х зубчатые и однозубчатые, брюшистые и прямые скальпели, анатомические и хирургические пинцеты и даже куриные перья в металлической трубке.

Увидеть этот набор можно будет на выставке «Медицина и литература», которая откроется в Военно-медицинском музее 24 декабря 2020 г.